seminarist | Каноник, который умел считать только до двух

В книге шестой "Диалогов о чудесах", посвященной добродетели простоты, Цезарий Гейстербахский рассказывает о своем современнике - канонике по имени Веринбольд, служившем в церкви Св. муч. Гереона в Кельне. Каноником назывался священник, входящий в штат соборной церкви. Вообще каноников придумал блаж. Августин - он первым предложил, чтобы священники жили общиной вроде монашеской, и разработал для такой общины устав, тоже по образцу монашеского, с обетами нестяжания, целомудрия и проч. Если я правильно понимаю, каноники особенно распространились к концу первого тысячелетия с модой на заупокойные мессы. Богатый человек мог пожертвовать важной местной церкви какое-то имущество, обычно землю, с тем, чтобы за упокой его души с известной частотой служились мессы в течение более или менее продолжительного времени или даже неограниченное время. Ясно, что когда таких жертвователей становилось много, один священник не мог справиться со всеми этими мессами, иначе ему пришлось бы служить их непрерывно и ничего больше не делать. На доходы от пожертвованной земли нанимали дополнительных священников, которым из этих доходов выделялось оговоренное содержание (пребенда или стипендия). Также нельзя было служить все заказанные мессы на одном алтаре, поэтому к храму пристраивались часовни с дополнительными алтарями. Очень богатые семьи устраивали себе отдельные, семейные часовни. Это объясняет традиционный план средневекового собора - по всему периметру изнутри церкви идут часовни, в каждой из которых стоит алтарь. В центре, между главным алтарем и нефом (собственно церковным залом, где сидит или стоит большинство молящихся) помещается "хор" - богато украшенные скамьи в два или более рядов, отгороженные по бокам резными перегородками. Сейчас хор обыкновенно пустует, а в средние века во время службы там выстраивались все каноники, бывшие в наличии. Некоторые, впрочем, успевали нахватать вакансий сразу в нескольких местах, стипендию получали везде, а на службе не появлялись или нанимали вместо себя викария - клирика победнее. По углам хора стояли четыре главных священника: декан (настоятель), кантор (хормейстер), схоластик (преподаватель соборной школы и библиотекарь) и эконом. Каноники бывали двух сортов: регулярные (жившие по правилу блаж. Августина в общежитии) и секулярные (жившие каждый отдельным хозяйством, в своем доме).

Так вот, Веринбольд был каноником секулярным. Глава о нем называется у Цезария "О простоте Веринбольда, каноника Св. Гереона в Кёльне". "Был в наше время - говорит Цезарий - некий каноник, именем Веринбольд, знатный родом, весьма богатый церковными стипендиями. Он был такой простоты, что не мог ничего сосчитать, а только отличал четные числа от нечетных. Когда однажды в кухне у него висело много окороков, боясь, чтобы какой из них не украли, он приходил и считал: вот окорок, а вот его дружок, вот окорок и его дружок, и проч. А будучи один из этих окороков по плутовству его слуг украден, когда снова он вошел и окорока пересчитал, то найдя нечетный, воскликнул: Потерял я один из окороков своих! Слуги ему, улыбаясь, отвечали: Господин, хорошо вы заметили. Когда его вывели из кухни, то еще один окорок унеся, число их выровняли, и он, вернувшись, заново их пересчитав и найдя число четным, весьма шутливо сказал им: ах, господа, ведь я было чуть не промолчал. Когда же слуги хотели себе устроить пирушку, то говорили ему: господин, что же вы о себе не заботитесь? Ведь вы совсем больны. Если он говорил им: откуда вы знаете это, ребята? - отвечали: мы видим по вашим волосам, что они всклокочены. И уложив его в постель, изысканными яствами, будто бы для больного приготовленными, себя подкрепляли. Услыхал о такой простоте некий мужик, плутоватый и хитрый, и выдумал, будто он слуга его и все его пращуры его семье служили. Не могу вынести, говорит, господин, что добро ваше так растаскивается и так небрежется. Я-де ваш раб и справедливо будет мне вашей чести послужить и что вам принадлежит верно беречь. Чего больше? Поручены ему были все дела. И он по ночам, когда господин его уходил спать, сидел со слугами у очага и за выпивкой бездельничал. Когда однажды он привел какого-то шута, и тот сладкой скрипкой спящего пробудил, вставшего встретил слуга, говоря: Куда вы собрались, господин? Ответившему тому: мелодию слышу сладчайшую, но не знаю, где она; слуга успокоил: вернитесь в постель вашу, то монахи из Дойца поют под орган. (...)

Божиим соизволением вышло так, что в церкви Св. Гереона, чьи доходы были многочисленны и обильны, сделан был он келарем. И, как читаем мы о Св. Иосифе, тогда как не знал он ничего, кроме хлеба, который он ел, и то не до конца, Господь, которому угодна простота, недостаток его восполнил и всё, на что он руки свои простирал, благословил. В один из дней вошел он в церковное зернохранилище, и увидал множество котов, бегающих по зерну. Едва он смог дождаться того часа, когда собирается капитул. Простершись у ног Декана, просил освободить его от такой службы и принять ключи. Декану же и братьям, спросившим: добрый господин Веринбольд, что с вами? Отчего вы так поступаете? - отвечал: оттого, что не могу видеть убыток церкви. Какой, спрашивают, убыток? Он же: Сегодня я видел многих котов в зернохранилище, которые все припасы ваши пожрут. Те же стали просить и уговаривать: Коты зерна не едят, но очищают, и чтобы ключи забрал назад, едва упросили. Ибо на опыте узнали, что благословил их Господь за его простоту. В другой раз, когда у него хранились различные монеты и деньги от разных сборов, один из слуг его часть тех денег тайно унес и сбежал. Когда же о том узнали, и он о том весьма печалился, то утешающим его ответил: я не об убытке плачу, а об опасности. Денарии эти еще в оборот не выпущены, поймают бедного, и если за них будет он казнен, буду я виновником его смерти. ПОСЛУШНИК: Таких людей в наше время келарями не делают. МОНАХ: Как время поменялось, так и люди. Ибо и до сего дня случается, что у прелатов и чиновников простых умом церковное хозяйство внешними богатствами изобилует, а у хитрых и в школе мира сего искушенных - недостачу терпит."