seminarist (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
seminarist) wrote2008-05-18 12:14 am
seminarist) wrote2008-05-18 12:14 am
Entry tags:
Горничная Аркадия Аверченко
В известном рассказе 1920-го года "Моя старая шкатулка" Аверченко писал: "Каждый день утром, сидя за письменным столом, я просматривал корреспонденцию и прочитанное, ненужное, бросал на пол;.. вынимал содержимое боковых карманов, отбирал ненужное, бросал на пол...
А потом являлась горничная, тщательно подметала пол, а все брошенное не менее тщательно собирала и аккуратной пачкой засовывала между подсвечником и часами около чернильницы на письменном столе.
Приходил я. Замечал засунутую пачку, бросал на пол.
Приходила она. Собирала с пола. Засовывала между подсвечником и часами."
Читая этот рассказ, можно вообразить хлопотливую старушку с веником.
Но вот как вспоминает эту горничную Ефим Зозуля, знавший Аверченко во времена "Нового сатирикона": "Дверь мне открыла горничная Надя, небольшого роста блондинка с умными, зоркими глазами. До моего прихода она говорила по телефону, и, впустив меня без всяких расспросов в столовую, поспешила продолжать разговор.
Телефон стоял на столе Аверченко, и для того, чтобы держать трубку постороннему человеку, т. е. не сидящему за столом, нужно было нагнуться. Как-то так неудобно был расположен аппарат. И Надя говорила, нагнувшись над плечом Аверченко. Разговор был не деловой. Речь шла о родственниках Нади, о поклонах какой-то куме, о чьем-то приезде.
В дальнейших моих посещениях Аверченко я не раз видел Надю в такой позе, что не мешало Аверченко работать. Надя, простая девушка, но очень тактичная и умная, держала себя свободно, с достоинством, чувствовала себя как дома и поддерживала в квартире и в обращении с многочисленными и разнообразными посетителями удивительно теплый тон."
Вообще интереснейшие воспоминания Зозули о Новом Сатириконе и сатириконцах напечатаны в "Русской жизни":
http://rulife.ru/index.php?mode=article&artID=684
Будет и продолжение.
А потом являлась горничная, тщательно подметала пол, а все брошенное не менее тщательно собирала и аккуратной пачкой засовывала между подсвечником и часами около чернильницы на письменном столе.
Приходил я. Замечал засунутую пачку, бросал на пол.
Приходила она. Собирала с пола. Засовывала между подсвечником и часами."
Читая этот рассказ, можно вообразить хлопотливую старушку с веником.
Но вот как вспоминает эту горничную Ефим Зозуля, знавший Аверченко во времена "Нового сатирикона": "Дверь мне открыла горничная Надя, небольшого роста блондинка с умными, зоркими глазами. До моего прихода она говорила по телефону, и, впустив меня без всяких расспросов в столовую, поспешила продолжать разговор.
Телефон стоял на столе Аверченко, и для того, чтобы держать трубку постороннему человеку, т. е. не сидящему за столом, нужно было нагнуться. Как-то так неудобно был расположен аппарат. И Надя говорила, нагнувшись над плечом Аверченко. Разговор был не деловой. Речь шла о родственниках Нади, о поклонах какой-то куме, о чьем-то приезде.
В дальнейших моих посещениях Аверченко я не раз видел Надю в такой позе, что не мешало Аверченко работать. Надя, простая девушка, но очень тактичная и умная, держала себя свободно, с достоинством, чувствовала себя как дома и поддерживала в квартире и в обращении с многочисленными и разнообразными посетителями удивительно теплый тон."
Вообще интереснейшие воспоминания Зозули о Новом Сатириконе и сатириконцах напечатаны в "Русской жизни":
http://rulife.ru/index.php?mode=article&artID=684
Будет и продолжение.
no subject
no subject